Бусины со святых мест

Пять дней, семь городов и неисчислимое количество святынь – даже внимательно читая программу поездки, сложно было предположить, насколько насыщенной она окажется. Заходя в автобус после очередного соприкосновения со старинными монастырями, удивительными людьми, незнакомой природой, каждый невольно ловил себя на мысли: «большего ни голова, ни сердце вместить не в силах». Но мы ехали дальше и все-таки вмещали.

Лукавством было бы сказать, что дорога давалась легко: в некоторые дни мы ехали по шесть – девять часов подряд, но усталость эта была приятной и забывалась, стоило только подумать, в каких местах мы имеем счастье божьим промыслом находиться. Главное, не превращаться в обычного туриста, озирающегося вокруг, а оставаться паломником, смотрящим еще и в себя. Это превращение вполне могло бы произойти, если бы не наши руководители – отец Алексей и гид Светлана, которые героически держали всю группу (а это, к слову, 45 человек) «в тонусе» и не давали забыть, куда и зачем мы едем.

Теперь, когда поток впечатлений немного схлынул, становится понятно: каждая из точек нашего маршрута что-то оставила и, быть может, даже изменила в нас. В момент поездки все они будто слепились в один большой ком, так, что брал страх – вдруг что-то важное, интересное, ценное к концу путешествия просто выветрится из памяти? Но нет, спустя время, дни вдруг выкристаллизовались в отдельные «бусины», рассматривать и делиться которыми отдельная радость.

Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский монастырь, Нижегородская область

Троицкий собор в Дивеево.
Троицкий собор в Дивеево.

Кого ни спроси – какое место было самым важным в поездке? – ответы будут разные. Многих покорили монастырские ансамбли Мурома, многих впечатлило величие Троице-Сергиевой Лавры, но начать хотелось бы все-таки с Дивеево. Причина, честно говоря, эгоистическая – для меня именно эта обитель стала эпицентром всего пятидневного паломничества. Первые воспоминания о Серафиме Саровском в моей жизни давние: его образком мама каждое утро благословляла нас в школу; последние куда свежее – будучи журналистом, я только за последний год неожиданно написала три статьи, касающиеся этого святого. Всегда немного боязно вживую соприкасаться с тем, что раньше ты мог лишь представлять, но… встреча состоялась.

До Дивеево мы добрались поздно: рассчитывали попасть к началу вечернего богослужения, но на дороге задержались и успели уже ближе к его середине. Служба по счастью шла в Свято-Троицком соборе, где и пребывают мощи старца. Ни очереди, ни давки – к раке нас провели тут же, и тут же, чуть поодаль нее, мы остались стоять до конца всенощной. Можно долго описывать сам собор (а он красивейший и внутри, и снаружи) и свои ощущения от пребывания в нем, но все это никогда в полной мере не передаст того, что возможно почувствовать лишь находясь там. Я помню только, что выйдя, почти все молчали: говорить не хотелось, казалось, этим можно спугнуть какую-то тишь и тепло, образовавшиеся в себе. И кто-то сказал: «Некоторые люди всю жизнь сюда стремятся и не попадают, а мы почему-то здесь». Действительно, почему-то.

Перед сном нам удалось пройти по Святой канавке (четок почти ни у кого не было и, чтобы не сбиться со счета молитв, каждый придумывал свою систему: кто-то считал с помощью пальцев, кто-то – галочек в блокноте), а наутро – сходили на литургию и причастились. Дальше по расписанию были полтора часа свободного времени, но нас вместе с еще одной паломницей на выходе из собора попросили помочь по уборке. Послушание досталось не совсем обычное (у нас-то в голове сразу мытье полов и чистка подсвечников): привести в порядок лампадки. А они как елочные игрушки – все цветные, разные. Чувствовали себя детьми, получившими подарок. К обеду еле успели, свободного времени лишились, но были по-настоящему счастливы сделать хоть самую малость на благо монастыря и стоять вот так, с вымазанными маслом руками.

Напоследок монахини передали нам в дорогу гостинцев от игуменьи: вареной картошки, банку соленых грибов и сухарики, освященные в чугунке старца Серафима. Последние мы развезли по домам, а вот картошкой с грибами в дороге пообедали, разложив их небольшим порциями в пластиковые стаканчики. Уезжая, мы вспоминали радугу, которая встречала нас, когда мы только приближались к монастырю – яркая и широкая, она раскинулась прямо над дорогой, в нее, как в ворота, мы и въезжали.

Рождество-Богородичный Санаксарский монастырь, Мордовия

Паломники направляются к Санаксарскому монастырю
Паломники направляются к Санаксарскому монастырю

Я до сих пор плохо представляю, где на карте искать Мордовию, хотя, как ни странно, там уже побывала. В Санаксары мы ездили как раз из Дивеево – два часа дороги и взгляду открывается здание, словно с картинки: высокая желтая колокольня, голубые купола и ярко-кирпичного цвета монастырские стены. После небольшой экскурсии по территории (всегда поражаешься тому, что в мужских монастырях обилие цветов и зелени ничуть не уступает женским), мы прочитали акафист у главных святынь обители. Здесь их две: мощи преподобного Феодора Санаксарского – возобновителя и настоятеля монастыря с 1764 по 1774 годы, и его племянника, святого праведного воина Феодора Ушакова.

Санаксарский монастырь. Колокольня с церковью Спаса Преображения. Красное здание справа — монастырская постройка. За ним виднеются купола церкви Рождества Пресвятой Богородицы.
Санаксарский монастырь. Колокольня с церковью Спаса Преображения. Здание кирпичного цвета справа — монастырская постройка. За ним виднеются купола церкви Рождества Пресвятой Богородицы.

Покидая монастырь, мы успели забежать на могилку старца Иеронима Санаксарского, умершего пятнадцать лет назад. Сейчас на месте его упокоения возведена небольшая часовенка. Буквально в последний момент, взглянув на крест, заметили, что приехали мы как раз в день его рождения.



Свято-Троицкая Сергиева лавра, Московская область

Полунощница начинается в 5:30. На улице еще сумрачно и прохладно, а в главном храме обители – Троицком соборе – тихо настолько, что слышно потрескивание свечей. Пока служба не началась, разглядываем старинный пятиярусный иконостас – настоящее произведение искусства: иконы и фрески выполнены мастерами под руководством Андрея Рублева и Даниила Черного. Правда, знаменитая «Троица» представлена копией – подлинный образец находится в Третьяковской галерее.

Вид Троице-Сергиевой Лавры.
Вид Троице-Сергиевой Лавры.

Но главное здесь, конечно, не фрески, пусть и авторства прославленного иконописца, а то, вокруг чего собор, собственно, строился: гробница с мощами основателя монастыря преподобного Сергия Радонежского. К ней очередь тянется медленно, будто давая нам время не просто подбежать и убежать, а о чем-то подумать, за что-то поблагодарить. Чуть позже, на экскурсии, мы узнаем, что именно на этом месте святым была построена первая в обители деревянная церковь, а свой теперешний облик собор начал принимать только в XV веке.

Троице-Сергиева Лавра. Слева Водосвятная часовня-сень. Справа Надкладезная часовня. За часовней Собор Успения Пресвятой Богородицы.
Троице-Сергиева Лавра. Слева Водосвятная часовня-сень. Справа Надкладезная часовня. За часовней Собор Успения Пресвятой Богородицы.

Пусть не долго, но успели мы постоять и на литургии в Успенском соборе (это как раз тот, чьи голубые купола изображают на всех открытках и сувенирах Сергиева Посада), а после – погулять по территории монастыря и сбиться со счета церквей, расположенных здесь. В одной из них, самой, наверное, необычной как внешне (разноцветная «шахматная» роспись), так и внутренне (сейчас она соединена с трапезной палатой, предназначавшейся для торжественных приемов) приложились к мощам преподобных Максима Грека и Антония Радонежского.

Уже на обратном пути мы вернемся в обитель еще раз и еще раз сможем поклониться одной из главных святынь русской земли.

Собор Троицы Живоначальной Троице-Сергиевой Лавры.
Собор Троицы Живоначальной Троице-Сергиевой Лавры.



Муром и Владимир

На то, чтобы осмотреть два древних города, у нас был всего один день. Начали мы с Мурома и Спасо-Преображенского мужского монастыря, где хранится самая крупная частица мощей преподобного Илии Муромского – фаланга пальца. Но вот что интересно: находится она не в ковчеге, как мы привыкли, а в деревянной фигуре святого (точнее, в руке) – богатырь изображен лежащим во весь рост и держит на груди меч, который воссоздан по образу его настоящего оружия. Есть на территории обители и практически уникальное для нашей страны сооружение – костница. Войдя в эту небольшую часовню, оказываешься буквально лицом к лицу со смертью: из стеклянных витрин на тебя смотрят черепа и кости. Казалось бы, традиция афонская, как она оказалась в Муроме? Дело в том, что в советское время монастырское кладбище превратили в плац для военных. Многим позже, при благоустройстве территории, были обнаружены многочисленные останки из поруганных захоронений. Для их погребения и была устроена эта часовня. Впечатления от увиденного, признаться, немного страшили, но «холодок» улетучился, когда мы увидели мирно пасущегося по соседству ослика (рассказывают, что на скотном дворе обители есть даже павлин), а потом немного оглохли, «поколотив» в било (это такой древний предшественник колокола).

Дальше по маршруту были Свято-Троицкий женский и Свято-Благовещенский мужской монастыри. В первом из них мы отслужили молебен у мощей святых благоверных Петра и Февронии, а во втором – поклонились мощам князей Константина (крестителя Мурома), Михаила и Феодора.

Точно знаю, что следующий город — Владимир с первого взгляда полюбился очень многим. Приехали мы, когда смеркалось, уже изрядно «насыщенные» информацией и немного уставшие, но по счастью открылось второе дыхание. Первым мы посетили кафедральный собор города – Свято-Успенский. Здесь хранятся мощи святого благоверного князя Андрея Боголюбского, его сына, князя Глеба и благоверного князя Георгия (сын Всеволода Большое Гнездо). Здесь, к слову, тоже сохранились уникальные фрески Андрея Рублева, но на это раз мы их не увидели: они находились на реставрации, работы должны были завершиться со дня на день. Следом (жаль только снаружи) посмотрели не менее величественный и такой же белокаменный Дмитриевский собор. Отделка его напоминает то ли кружева, то ли узоры на шкатулке. Совсем рядом с церковью – смотровая площадка, откуда открывается вид на город сверху. Ночным владимирским пейзажем день и закончился.



Торжок и Тверь

Эти два города – первая и последняя точки нашего путешествия. В Торжке главной нашей остановкой стал Борисоглебский монастырь. Очень скромный (большинство старинных церквей и зданий закрыты и требуют реставрации, равно как требует заботливой руки его большая территория), он как-то особенно тепло нас встретил. Мы помолились у иконы покровителей обители – князей Бориса и Глеба, поклонились мощам основателя монастыря Ефрема Новоторжского. Проехав чуть дальше, остановились у еще одной старинной церкви: Старо-Вознесенской. Она деревянная и визуально напоминает храмы острова Кижи, только уже не первый год находится на реставрации. Кроме того, мы увидели Спасо-Преображенский собор, к сожалению, тоже закрытый, поэтому лишь снаружи. Думаю, не лишним будет вспомнить и о гастрономической достопримечательности города: пожарских котлетах, испробованных в Торжке некогда даже императорской фамилией. Кажется, кто-то из коллег-паломников даже успел записать тот самый, настоящий рецепт!

В дорогу назад, к Петербургу, нас провожала Тверь. Побывали в двух храмах: соборе Вознесения Господня и, так называемой, Белой Троице (официально – Храм Троицы Живоначальной). Помню, что в первом соборе хранятся мощи священномученика Фаддея Успенского, во втором – преподобного Макария Калязинского.

Перечитав написанное, понимаю: сколько же еще всего — людей, историй, мест — осталось за кадром! И как бы ни хотелось, всего не вместить. Уже по пути домой мы разговаривали и понимали, что в этих разговорах противоречим сами себе: с одной стороны за пять дней всего было очень много, но с другой – мало, ведь некоторые города мы видели урывками, не успевая их толком рассмотреть. Однако вспомнилась вот какая цитата, прочитанная недавно в одном из православных журналов: «Чего ждет человек, отправляясь в паломничество? Главным в таком путешествии является не рассказ экскурсовода, не фотографирование на память, а молитва и поклонение святыням, то есть то, что духовно питает и укрепляет». Так что, вряд ли нам нужно было что-то большее.

Инга Бугулова